До реставрации лик Спасителя был практически невидим, и существовало предание, что открывается Он лишь чистым сердцам. Сегодня на иконе можно разглядеть черты нашего Господа, но по-прежнему каждый человек видит именно то, что соответствует его внутреннему состоянию. Если ты холоден, суетлив, то глаза Спасителя строги, Лик кажется отчужденным. А если приходишь с покаянными слезами, искренней молитвой, то видишь в Его чертах необыкновенное смирение, кротость. Он отвечает на твои вопросы, жалеет, подает надежду и помощь.
В самом сердце нашей епархии, в Свято-Троицком кафедральном соборе, хранится главная святыня города, а может быть, и всего Поволжья. Это образ Спаса Нерукотворного, который находится в нижнем Успенском храме у правого клироса.
Автор книги «Старый собор и Старый Саратов», клирик нашего Свято-Троицкого собора протоиерей Михаил Беликов считает, что образ первоначально был воинским знаменем, принесенным в Саратов новым стрелецким гарнизоном в 1671-1672 годах после усмирения разинского восстания. Не отрицает отец Михаил и вероятность того, что образ Спаса мог быть хоругвью – церковным знаменем, символизирующим «невидимую брань» Христовой Церкви, воинствующей «против духов злобы поднебесной».
История почитания этой иконы началась еще в 1812 году, когда рязанский купец Яков Михайлов получил чудесное исцеление от опасной болезни и попросил своего приказчика отыскать образ Спаса в саратовском Троицком соборе и сделать ему дорогую ризу. Просьба была выполнена, перед украшенной сребро-позлащенной ризой иконой был отслужен благодарственный молебен, и с тех пор стало благочестивой традицией совершать этому образу молебны как в храме, так и в домах жителей Саратова.
Более двухсот лет икона почитается как чудотворная, по молитвам перед ней многие люди получили исцеления и помощь в своих нуждах. А после чудесного избавления Саратова от холеры, бушевавшей в городе в 1847 году, супруга саратовского вице-губернатора Наталья Сырнева пожертвовала нашему собору 400 рублей, чтобы в саратовской Троицкой церкви по средам читался акафист Иисусу Сладчайшему. Проценты с этих денег поступали в пользу собора, и с тех пор и по сегодняшнее время акафист читается пред образом Нерукотворного Спаса каждую среду во время вечернего богослужения.
К чудотворной иконе ехали помолиться люди со всего Поволжья. Интересно, что во время реконструкции Свято-Троицкого собора десять лет назад в нижнем Успенском храме был обнаружен старый каменный пол с протоптанной множеством ног «дорожкой», ведущей прямо к Спасу…
Очень впечатляют и вызывают трепет воспоминания о том, как проходила реставрация святыни.
Известный художник-реставратор Борис Криницын, который участвовал в реставрации Спаса Нерукотворного, рассказал о ходе работ в статье «Возрождение Спаса», опубликованной в журнале «Православие и современность», 2007, № 4 (20). Он вспоминал: «Поздно вечером, когда жизнь в храме уже замерла, икону бережно достали из киота и перенесли в импровизированную реставрационную мастерскую. Когда с иконы сняли оклад, и она оказалась под ярким светом, все, кто стоял перед ней, пережили чувство, далеко выходящее за границы реального: у всех на глазах Спас преобразился. Темнота иконы стала постепенно растворяться и исчезать, как будто внутри нее появился собственный свет и стал рассеивать тьму. То, что раньше приходилось рассматривать, напрягая зрение, о чем приходилось только догадываться и домысливать, вдруг предстало перед нами ясно и во всей полноте. Всем открылся величественный образ пронзительной силы. Рисунок форм поражал своим совершенством и выверенностью пропорций. В нем была та монументальность и отрешенность от земного мира, которая так характерна для классической русской иконы. В этом проявлении иконы, произошедшем на наших глазах, была неожиданность чуда, и это потрясение надолго осталось в памяти… Когда икону снова вставили в оклад, изображение опять погасло, и мы по-прежнему видели едва различимые очертания внутри темного силуэта. Икона показала нам, какой она может быть, и снова скрылась в тревожной темноте».
Борис Криницын также вспоминает, какое впечатление произвела икона на ведущего реставратора музея Андрея Рублева Бориса Петровича Еремина: «Он не мог понять, как при сохранности изображения лика не более чем на 30-40 процентов образ выглядит так мощно и впечатляюще. Даже те многочисленные ожоги, разрывы холста, утраты красочного слоя, записи — всё постепенно притерлось друг к другу, имело свою внутреннюю взаимосвязь и вместе с оставшимся изображением представляло единый целостный образ, вобравший в себя долгую жизнь».
Кажется, что вся долгая жизнь нашего города, судьбы наших далеких предков и потомков, все радости и трагедии прошлого и будущего освящены тишиной и величием нашего Спаса.
«Истинный образ Божий всегда нерукотворен, — размышляет духовный писатель XIX века. — Отсюда следует, что цель всех наших усилий, занятий, наук должна состоять только в том, чтобы представить Богу наши души как чистый убрус, способный принять Божественное изображение».