14 сентября на 86-м году жизни после тяжелой продолжительной болезни отошел ко Господу один из старейших клириков Саратовской епархии — митрофорный протоиерей Сергий Демешкевич. Мы попросили священников, в разные годы служивших с отцом Сергием, поделиться своими воспоминаниями о батюшке.
Протоиерей Михаил Беликов, клирик Свято-Троицкого кафедрального собора г. Саратова:
— Отец Сергий впервые приехал в нашу епархию в конце 1970 года. Служил в Духосошественском храме, в Троицком соборе, а через пять лет перевелся в другую епархию и вернулся уже в 1995‑м — через двадцать лет. Как раз в 90‑е мы с ним и познакомились. Он был хорошим священником, приятным в общении человеком, ни на кого не держал обиды. Когда я в 2015 году стал клириком Троицкого собора, он уже редко служил — здоровье не позволяло. Но дважды в неделю отец Сергий «железно» приходил — исповедовал на ранней воскресной Литургии и еще оставался дежурить требным священником в понедельник. Ну и, конечно, на каждом большом празднике старался быть и причаститься. «Тяжело мне без храма», — говорил.
Когда началась пандемия, родные его никуда не пускали, берегли. Но однажды на Светлой седмице он все же пришел — людей поисповедовал, сам причастился. И до последних дней всем сердцем стремился вновь вернуться в храм.
Протоиерей Александр Милованов, настоятель храма во имя святой великомученицы Екатерины г. Новоузенска (Покровская епархия):
— С отцом Сергием мы познакомились в 2000 году — я тогда оставил офицерскую службу, поступил в семинарию и начал нести послушание алтарника в Серафимовском храме Саратова. Тогда там был замечательный состав в буквальном смысле старцев духовных: протоиереи Василий Байчик, Всеволод Кулешов и Сергий Демешкевич. Общение с ними — священниками старой школы, людьми удивительной внутренней культуры — оказало на меня огромное влияние и, конечно, было мне очень дорого.
Отец Сергий интересовался моей учебой в семинарии, так как сам там преподавал, расспрашивал и об учебе в школе, светском вузе. «Дух профессии», как говорил Николай Лесков, в нем остро чувствовался. Он был знаком с моей семьей, всегда спрашивал, как супруга, как дети, давал много житейских советов.
Батюшка часто делился воспоминаниями из своего детства, юности. Жизнь у него была непростая. Когда он пошел в школу, в стране уже шла Великая Отечественная война, родное село заняли немцы — жили в оккупации. Однажды его чуть не расстреляли: повели людей толпой на расстрел, но один фриц снял с него шапку, понюхал и сказал: «Нет, ты не еврей, иди отсюда» — и бросил шапку в канаву.
.jpg "о. Александр Милованов и о. Сергий Демешкевич")
Отец Сергий любил вспоминать о своей учебе в Минской семинарии, о Жировицком Свято-Успенском монастыре, рядом с которым она находится. Он три года прослужил в армии связистом, ему предлагали стать военным, но он стремился к священническому служению. Интересно было слушать и его рассказы о Ленинградской духовной академии и Московской духовной академии, где он окончил аспирантуру. После защиты диссертации научный руководитель погладил его по голове и сказал: «Светлая ты голова».
Что еще можно вспомнить — его начитанность. И других наставлял: «Если есть возможность, всегда что-нибудь читайте, интересуйтесь». С ним можно было обсудить не только духовную литературу, но и Чехова, Достоевского, Диккенса, Стивенсона. Признавался, что в юности читал запоем.
Меня всегда поражало, что он помнил наизусть много стихир, сходу мог начать декламировать догматик гласа. Глядя на него, я тоже старался их выучить.
Батюшка был удивительно преданным своему делу человеком. Приведу такой пример: в Серафимовском храме очень маленькая крестильня, а в то время принимало крещение большое количество людей, причем крестились они группами, которые принято было именовать партиями. В одну партию набивалось, наверное, человек по сорок, и в крестильне яблоку негде было упасть — дети, взрослые, шум, гам. Покрестить подряд несколько партий — большое испытание и для физически крепких людей, а для отца Сергия, которому тогда было под семьдесят, это был в прямом смысле подвиг. Священнику не то что поесть — присесть было некогда. И вот однажды батюшка, покрестив две или три партии, наконец-то зашел в крошечную трапезную, тяжело выдохнув, присел. И только успел прикоснуться к ложке, как открылась дверь и показалось лицо одной из серафимовских матушек, которые перевидали многое на своем веку. И вот эта матушка запричитала: «Баа‑а‑тюшка, а там еще одна па-а-а-артия». Ни один мускул на лице отца Сергия не дрогнул — он положил ложку, встал в своем лиловом подряснике с мокрой от пота спиной, выдохнул и отправился крестить. Для меня это был очень сильный и воспитательный момент. Ни ропота, ни возмущения, что ему не дали даже пяти минут перевести дух и хоть немного подкрепить свои силы. Он просто поднялся и пошел делать то, что должно. Я на всю жизнь запомнил этот урок: если что-то важно для Церкви, то это нужно сделать, невзирая на свою усталость, немощь, лень, какие-то другие человеческие особенности.
В январе 2001 года меня рукоположили во диакона, и я год прослужил в Серафимовском. Отец Сергий исповедовал меня перед рукоположением в священный сан, делился личным опытом, давал наставления. К примеру, говорил, что не нужно давать обещаний, если не уверен, что сможешь их выполнить. А уж если пообещал что-то, то обязательно сделай, не меняй своего решения. Он всегда видел в священнике человека, слово которого имеет значение.
Через год меня отправили служить в Балашов. Батюшка меня поддержал, говорил, что не нужно унывать, а еще сказал, что если по молодости послужишь подальше от центра, то потом в городе будет легче. Ему самому приходилось много переезжать, причем по разным епархиям — конечно, это очень непросто, особенно для семьи.
Так удивительно получилось, что отец Сергий был рядом со мной и когда я начинал свое послушание в алтаре, и после диаконской и священнической хиротоний. «Когда меняешь статус или место служения — всегда начинаешь заново, — говорил он. — Не расстраивайся изза ошибок, они нам даны, чтобы стать сильнее и мудрее. Просто запомни их и старайся больше не совершать и всегда уповай на милосердие Божие». Я до сих пор храню этот житейский духовный совет.
Отец Сергий был человеком прямым, всегда говорил то, что думал — серьезно, основательно, корректно. В большой компании он неохотно разговаривал, но мог иногда подключиться к беседе, приведя какой-нибудь глубокий, весомый довод. Любил и пошутить, умел разрядить напряженную атмосферу. Меня поражали его глубокая церковность, педагогический такт — наставления он давал без назидательности, без давления сверху, показывал личный пример.
У каждого учителя — я пятый год преподаю в Новоузенском агротехнологическом техникуме — есть человек, которого в профессиональной литературе именуют педагогическим зеркалом. Это тот человек, на которого педагог равняется. Отец Сергий — мое педагогическое зеркало, не только в преподавании и священническом служении, но и в жизни.
Священник Александр Степовик, настоятель храма в честь Тихвинской иконы Божией Матери г. Саратова:
— Первое, о чем я думаю, когда вспоминаю об отце Сергии, — это был человек Церкви: отдельно от храма, от богослужения он себя не ощущал. Это не было его работой, профессией, как иногда воспринимает свое служение молодое поколение священников, — Церковь была его жизнью, его счастьем. Он не боялся прийти на службу с высоким давлением: послужит, причастится — и ему сразу становится гораздо легче, вот так Господь его укреплял и врачевал. Однажды, как-то давно, у него долго держалась высокая температура, никак не могли сбить, и батюшка уже не выдержал — невзирая на плохое самочувствие, пришел в храм. И та же удивительная ситуация: практически сразу после исповеди и причастия он почувствовал себя гораздо лучше, и температура больше не поднималась.
Я познакомился с отцом Сергием в 2006 году, когда учился на третьем курсе семинарии, — он преподавал у нас Новый Завет. Если не ошибаюсь, наш курс был у него последним. К воспитанникам он относился с некой снисходительностью, иногда даже с сочувствием, никогда не превозносился, не довлел над нами. Он всегда давал любому студенту возможность исправиться: если ты не выучил и получил двойку или тройку, на следующем занятии можно было поднять руку и спросить: «Отец Сергий, можно исправить свою оценку? Я подготовился». И батюшка всегда шел навстречу. Любимчиков у него, кстати, не было, свое мнение о студентах он формировал по результатам их учебы. «А вот на этот вопрос ответит наш отличник», — иногда говорил он, заглядывая в журнал.
Лекции он читал интересно, багаж столичных духовных школ в нем чувствовался. Несмотря на то что он был очень начитанным человеком и много чего знал, он мог рассказать очень просто о каких-то сложных вещах. Вспоминал, как сразу после окончания аспирантуры был направлен служить в один из городских храмов, я уже не помню, в какой епархии. Раз вышел с проповедью, второй, а потом настоятель подошел к нему и попросил: «Отец Сергий, ты, пожалуйста, к проповеди не готовься, а то мы на твоем фоне как мальчишки». Он учел этот опыт и начал говорить просто.
С лета 2006 года, после иерейской хиротонии, я стал служить в Троицком соборе. Для молодого священника служить рядом с отцом Сергием, учиться у него было большой удачей. Он всегда мог что-то подсказать, а если видел, что человек что-то забыл, ошибся или просто растерялся, никогда не ругал, хотя ревностно относился к богослужению. Наоборот, успокаивал: «Не переживай, научишься еще». С проповедью он выходил примерно на полчаса, иногда его даже заранее просили: «Батюшка, давайте сегодня побыстрее». Отец Сергий улыбался, но прислушивался. Люди его с интересом слушали, не расходились.
Я часто приходил к батюшке на исповедь. Обычно священники исповедуются гораздо реже, чем миряне, но я чувствовал потребность прийти к отцу Сергию, и не я один — к нему приезжали священнослужители и с других приходов. Он всегда внимательно выслушивал, сам был немногословным, но иногда выдавал такие сильные, глубокие вещи, которые я потом хранил в своем сердце.
Отец Сергий приходил примерно за час до начала богослужения: молился в священнической либо записки в храме читал — у него всегда в кармане подрясника был ворох записок. К службе он был очень внимательным, несмотря на преклонный возраст. На каноне позволял себе присесть отдохнуть, но на «Честнейшую Херувим» всегда вставал. Помню, была у нас както соборная служба, очень-очень долгая — все утомились, но батюшка держался до конца. Он даже немножко обижался, когда мы ему предлагали отдохнуть, вызывались выйти вместо него поисповедовать.
Мне нравилось слушать его рассказы о жизни, священническом служении. Как-то он пришел домой к одной бабушке, та попросила его внучат покрестить — человек восемь, кажется, сразу. Об этом каким-то образом, скорее всего, по наводке, прознал уполномоченный по делам религии и направился прямиком в этот дом. Батюшке пришлось через окно огородами убегать — вот так тогда детей крестили.
Вспоминается и другая история: где-то в конце 80‑х отца Сергия направили поднимать приход в Тамбовской области. А народ там был — не раскачаешь особо. И вот по осени взял батюшка грабли, лопату и пошел на территории вокруг храма порядок наводить. Люди увидели и говорят: «Вы что делаете? Зачем сами-то листья убираете? Мы сейчас придем». — «Знаю я, когда вы придете…». Но и правда — пришли. Сначала на уборку, а потом и на службы люди стали собираться — так и вырос приход. Вот что значит пример священника: иногда даже слов не нужно.
* * *
Протоиерей Сергий Демешкевич родился в 1935 году под Минском, в верующей крестьянской семье. С детства прислуживал в алтаре, пел на клиросе. Окончил сельскую школу, поступил в Минскую духовную семинарию. После первого курса был призван в армию и три года отслужил связистом. Окончил семинарию в 1961 году. Спустя четыре года окончил Ленинградскую духовную академию, еще через три — аспирантуру при Московской духовной академии. Защитил диссертацию на тему «Учение о Церкви по творениям святого Григория Нисского». Годы учебы в семинарии и академии совпали с эпохой хрущевских гонений на Церковь — семинаристам предлагали бросить учебу, обещая взамен устройство в вуз по выбору и впоследствии хорошую должность. Однако большинство оставалось верными выбранному пути.
В день Святой Пасхи 1968 года был рукоположен митрополитом Ленинградским и Новгородским Никодимом во диакона, в том же году — епископом Зарайским Ювеналием во иерея. В разные периоды являлся клириком Новгородской, Саратовской, Уфимской, Тамбовской епархий Русской Православной Церкви.
С декабря 1995 года до конца жизни служил в Саратове. Был преподавателем Саратовской православной духовной семинарии, ее духовником, в 1996–1998 годах исполнял обязанности проректора. С 2008 по 2016 год был духовником Саратовской епархии.
Отец Сергий нес священническое служение в Покровском, Духосошественском, Серафимовском храмах г. Саратова, был настоятелем СвятоТроицкого кафедрального собора и саратовского храма во имя иконы Божией Матери «Скоропослушница». В последние годы жизни по состоянию здоровья находился за штатом Саратовской епархии с правом совершения богослужений в Троицком соборе. Был награжден орденом преподобного Сергия Радонежского III степени и медалью Саратовской митрополии «Спас Нерукотворный» III степени.
Газета «Православная вера» № 17 (661), сентябрь 2020 г.
[Подготовила Яна Степанова]