Человек приобретает способность говорить на родном языке, как правило, в раннем детстве. Не потому ли чистота и красота языка, его сохранность так мало волнуют людей. К сожалению, в наши дни нам все реже приходится слышать правильную, красивую, образную речь. Клирик Свято-Троицкого собора протоиерей Евгений Ланский вспоминает об отношении к русскому языку Архиепископа Пимена (Хмелевского) – глубоко образованного человека, умевшего ценить родную речь.
Говорить о Владыке Пимене очень трудно и очень легко. Легко, потому что вообще легко говорить хорошее. А о Владыке кроме хорошего говорить нечего. А трудно, потому что столько было уже сказано, столько написано, столько вспомянуто. Трудно что-то добавить.
Мне пришлось в течение девяти с лишним лет работать с Владыкой Пименом (или, как сейчас говорят, у Владыки Пимена). Сначала в качестве архивариуса, затем личным секретарем.
И вот в связи с этим я хотел бы обратить ваше внимание на то, что еще, может быть, недостаточно освещалось, – на отношение Владыки к русскому языку. Если бы мне пришлось писать статью об этом, я назвал бы ее: «Язык архиерея». Настолько своеобразно, красиво и правильно он говорил. Что только не приходилось нам читать, писать, выдумывать. Владыка всегда говорил коротко, ясно, но глубоко.
Любимым автором Владыки Пимена был А.С. Пушкин. Каждый год 10 февраля Владыка служил панихиду об упокоении души раба Божьего Александра. Владыка изумлялся тому, как Пушкин мог всегда найти единственно возможное и верное в данном контексте слово. «Этого, – говорил владыка, – кроме него не может больше никто».
Конечно, Владыка признавал, что в юности Александр Сергеевич позволял себе, мягко говоря, литературно шалить. Но затем он вырос в глубоко верующего, по-настоящему церковного и знающего историю Церкви человека. Вспомните хотя бы его «Пророка» или знаменитое «Отцы пустынники и девы непорочны …» Да и не только в них дело.
Владыка обладал очень цепкой памятью. Он запоминал наизусть целые отрывки прозы на немецком, русском, английском языках. Он помнил множество эпиграмм, дружеских шаржей. Надо сказать, что Владыка был крепко дружен с юмором. При этом он призывал заботиться о красоте, о чистоте своей речи.
Например, Владыка Пимен предостерегал всех от излишних слов в речи, от всех этих «значит», «так сказать» и т. п. Он говорил, что за два подлежащих, рядом стоящих в предложении, в дореволюционной гимназии сразу ставили «двойку». К примеру, в предложении «девушка была образована» нельзя сказать «девушка она была образована». А сейчас почти все так говорят. И это неправильно.
В те времена в «Литературной газете» была опубликована статья известного лингвиста, академика Л. В. Успенского, который писал, что ни в коем случае нельзя говорить «в этой связи». Это верх неграмотности. Русские люди всегда говорили «в связи с этим». Эту статью обсуждали, многие филологи высказывались в поддержку автора. Но через несколько дней прошел очередной партийный съезд, на котором генеральный секретарь несколько раз в докладе употребил «в этой связи».
Владыка говорил о том, как неграмотно часто используют деепричастные обороты. Как верх нелепости он приводил в пример фразу «войдя в комнату, стоял сундук».
И вот, дорогие мои, я представляю, что было бы с Владыкой Пименом, если бы он сейчас услышал, что мы делаем с великим русским языком. Владыка просто пришел бы в ужас, услышав все эти англосаксонизмы. Нельзя говорить «звуковая дорожка», надо говорить «саундтрек». Нельзя говорить «контора». Что вы?! Обязательно надо говорить «офис». Нельзя говорить «городской глава», «глава города», надо говорить «Сити-менеджер». Вот представьте себе громадный город, забитый дурно пахнущим мусором и вздыбленными тротуарами. И во главе всего этого безобразия стоит не больше не меньше как Сити-менеджер. Такая катастрофа (иначе не назовешь) происходит с русским языком.
Я хочу пожелать, чтобы тот шестикрылый Серафим, который некогда явился на перепутье Александру Сергеевичу Пушкину, являлся и нам с вами, обещая награду нашим сердцам и душам от Владыки мира. И помоги нам в этом Господь!
Записала Марина Шмелева