В 2016 г. совершается празднование 1000-летие русского монашеского присутствия на Афоне – события, важного в истории не только Русской Православной Церкви, но и в истории России, Афона и всего Вселенского Православия. Статью, посвященную этой дате, подготовил клирик нашего собора иеродиакон Паисий (Шурухин).
Относительно происхождения Афона и его наименования существует ряд легенд. Согласно одной из них, во время войны между языческими богами и титанами за обладание горой Олимп один из титанов бросил в Посейдона (по греческой мифологии, бога морей) огромную скалу. Упав в воды Эгейского моря, она превратилась в полуостров, который назвали по имени титана – Афоном.
Древние племена, населявшие Афон, были язычниками и поклонялись не истинному Богу, а языческим «богам». Поэтому название «Святая Гора» полуостров получит значительно позже – в грамоте императора Алексея Комнина, данной им в 1144 г. монастырю Великая Лавра, указано: «отныне называться Афону Святой Горой всегда».
О древнейшей судьбе христианского Афона повествуют устные афонские предания, дошедшие до нас в поздней книжной традиции.
«Аз буду теплая Заступница»
Как говорит сказание, вскоре после Вознесения Христа Богородица предпринимает путешествие на Кипр к Лазарю Четверодневному. Однако поднявшейся бурей корабль понесло в сторону от Кипра и прибило к афонскому берегу. При появлении Богородицы идолы, громко призвав жителей встречать «Марию, Великого Бога Иисуса Матерь», разрушились. Возвестив афонцам о Христе, Богородица, «возрадовася духом, рече: “Се в жребий Мне бысть Сына и Бога Моего” и, благословив народ, произнесла: “Не оскудеет милость Сына Моего от места сего до скончания века, и Аз буду тепла Заступница к Сыну Моему о месте сем и о пребывающих в нем”». Многие из присутствовавших при этом уверовали и крестились. Согласно другому источнику (житию св. Петра Афонского), Она же предвозвестила, что «придет время, когда Афон наполнится мона-хами от края и до края».
Предсказанное Богородицей сбылось: Афон со временем стал монашеской «республикой», соединившей в себе 20 монастырей. Святогорцы почитают Пресвятую Богородицу как Игумению Горы Афон.
Первая обитель русских
Точная дата появления русских монахов на Афоне не установлена. Скорее всего она связана с появлением христианства на Руси. Одним из первых документальных подтверждений русского присутствия на Святой Горе является подпись под актом 1016 г. Герасима, «монаха, милостью Божией пресвитера и игумена обители Роса».
В «Повести временных лет» св. Нестора Летописца под 1051 г. рассказывается, как некий мирянин по имени Антипа из г. Любеча, имея страх Божий и желая принять иноческий образ, отправился путешествовать и достиг Афона. Приняв там постриг с именем Антоний, он пожелал остаться на Святой Горе; но через какое-то время получил от игумена послушание вернуться на Русь и там служить Богу, ибо от него «мнози чернецы имут быти». Этим иноком был основоположник русского монашества и основатель Киево-Печерской Лавры прп. Антоний Печерский, передавший монашеству Святой Руси духовные традиции и опыт Афона. Так Афон стал колыбелью русского монашества.
Первый русский монастырь на Афоне – обитель «Древоделя» (Ксилургу), был посвящен Успению Божией Матери. Впервые обитель упоминается в акте 1030 г. В описи движимого имущества монастыря от 1142 г. упомянуты: 49 русских книг, русская золотая епитрахиль, русский плат, русский сосуд, русская шапка. Из акта 1169 г. следует, что Ксилургу называли «обителью русских» и что здесь уже сменилось по меньшей мере одно поколение насельников: «В ней мы постриглись, и много потрудились, и издержались над ее охранением и устроением, и в ней скончались родители и сродники наши…» Соборный Успенский храм обители является древнейшим русским храмом. В нем до сих пор сохранился также и древнейший русский престол, современный прп. Антонию, который, по преданию, был насельником обители. В этом древнейшем храме зажглась первая русская лампада на Святой Горе. Духовная связь Афона с Печерской Лаврой, да и со всей Русью, видна и из того, что главная церковь Печерской обители названа Великой Успенской церковью.
От Нагорного Русика (Старого) до Русика Прибрежного (Нового; сегодняшнего Русского на Афоне Свято-Пантелеимонова монастыря)
Укрепляясь духовно и ведя активную хозяйственную деятельность, братство обители Ксилургу возрастало и численно. В связи с этим в 1169 г. русской общине во главе с игуменом Лаврентием (по его просьбе и в счет погашения долга Протата перед обителью) был передан в вечное владение один из древнейших, но пришедший в упадок монастырь Фессалоникийца, освященный во имя вмч. Пантелеимона. Позже он будет назван Нагорным Русиком в отличие от Русика Прибрежного, о котором речь пойдет дальше. При этом за русским братством была оставлена и прежняя обитель Ксилургу. Начиная с 1169 г. и до запустения в XVIII в. монастырь вмч. Пантелеимона (Старый Русик) был основной русской обителью на Афоне. Несмотря на то, что на протяжении всего средневековья он именовался «обителью русов», в нем подвизались представители и других национальностей. В 1191 г. здесь принял постриг сербский царевич Растко, известный впоследствии как св. Савва Сербский. В этот период русские по численности занимали на Афоне третье место – после греков и грузин.
Однако впереди и Русь, и Русский Афон ждали тяжелые испытания – жесточайшая междоусобная рознь и монголо-татарское нашествие в России; побоища латинян и каталонцев на Святой Горе. Пантелеимонов монастырь будет сожжен каталонцами, древний храм обители – варварски уничтожен, многие иноки примут мученическую смерть. В это время прекращаются связи обители с Русью, прекращается помощь русских великих князей. В XIII–XIV вв. обитель стала оскудевать, численность русской братии уменьшалась, и, наконец, в монастыре не осталось ни одного русского.
Попечение над обителью взяли на себя сербские властители, благодаря чему обитель восстановилась, а братство ее пополнилось выходцами из братского сербского народа. Около 200 лет обитель находилась под покровительством сербских правителей, которые при этом никогда не пытались сделать ее сербской, но всегда подчеркивали, что их попечение будет длиться лишь до тех пор, пока Русь вновь не возьмет его на себя.
Только на рубеже XV–XVI вв. восстановилась связь монастыря с московскими великими князьями и Русской митрополией. В это время Афон стали посещать русские паломники. Русские летописи свидетельствуют о неоднократных приездах посланников монастыря за помощью к великим государям, и нуждающаяся русская обитель всегда эту помощь получала. В дальнейшем ктиторство России стало ослабевать; в царствование Петра I полностью прекратилось поступление на Афон новых послушников, пресеклись и благотворительные связи.
В 1725 г. в Русике оставалось всего 4 насельника, из которых двое русских, двое других (один из них – игумен) были болгарами. Спустя 10 лет, в 1735 г., после смерти последнего русского монаха монастырь был провозглашен греческим. Обнищание и упадок хозяйственной деятельности монастыря усиливались постоянным повышением налогов со стороны Османской империи. Не имея возможности их выплачивать, иноки-греки впервые за 700 лет отказались от общежительного Устава и приняли идиоритм, или особножитие, предоставив каждому иноку возможность самообеспечения, т. е. своевольного образа жизни, уничтожающего дух и основы послушания. Итогом стал полностью разоренный и разрушенный монастырь. Сил и средств на его восстановление не было, и ок. 1768 г. греки перешли из него в принадлежащий обители прибрежный Вознесенский скит. И далее можно говорить уже об истории Нового Русика – Прибрежного, который будет возведен на этом месте, в котором продолжится история существования Пантелеимонова монастыря и будет восстановлено русское святогорское братство.
К этим временам относится пребывание на Святой Горе старца Паисия Величковского. Не найдя в Русике русских монахов, в пустующей келии пророка Илии он основал Ильинский скит, задуманный им как место восстановления русского братства. Однако, претерпев многие злоключения и притеснения от турок, преподобный с братией вынужден был покинуть Афон. Можно сказать, что произошло это по Промыслу Божию, т. к. в России преподобного старца ожидало великое поприще – труды по возрождению в конце XVIII в. угасающего русского монашества. Для восстановления же Русского Афона Господь готовил иных делателей.
Возрождение
Продолжая повествование об истории русского братства, обратимся к словам сегодняшнего духовника Русского на Афоне Свято-Пантелеимонова монастыря иеромонаха Макария (Макиенко): «Новым Моисеем, воздвигнутым и вдохновленным Господом, собравшим рассеянное русское братство во единое стадо и введшим оное в древнюю ограду, явился великий и богоносный старец Арсений, духовник всех русских иноков на Афоне, истинный и добрый пастырь. Именно от него начинается новая духовная старческая преемственность Русского Афона; именно он является воспитателем новой духовной традиции, с помощью которой его преемник по благодати иеросхимонах Иероним смог организовать, устроить, возродить русскую обитель и объединить вокруг оной весь Русский Афон. Воспитанник и преемник самого о. Иеронима, схиархимандрит Макарий, смог именоваться уже не просто настоятелем одной из афонских обителей, но и игуменом всех русских святогорцев». Благодаря деятельности о. Иеронима (Соломенцева) стал возможен духовный и материальный расцвет Пантелеимонова монастыря. Если 1840 г., ко времени вступления о. Иеронима в должность духовника, в монастыре было только 11 русских монахов, то к концу его жизни их было более 800. Попечением его были погашены долги, восстановлены существующие строения, построены новые храмы и братские корпуса. Начали действовать типография, литографическая мастерская, иконописная школа. Восстанавливался Старый Русик и все хозяйственные постройки на землях, которыми владел монастырь. За время деятельности о. Иеронима было восстановлено около 60 принадлежащих монастырю храмов. Возрождение обители проводилось на пожертвования, поступавшие из России. Один из ктиторов, тульский купец Сушкин, будущий схиархимандрит Макарий (о котором сказано выше), стал первым русским игуменом монастыря. С этого времени обитель окончательно перешла в русские руки.
Меняется отношение к Афону и правительства России. В 1845 г. посетил Афон великий князь Константин Николаевич. Благодаря этому удалось получить благословение Константинопольского патриарха на преобразование Серайской келии в русский скит апостола Андрея Первозванного. Посещали Святую Гору и другие великие князья и высокопоставленные особы.
Конец XIX–нач. XX вв. были временем расцвета и Пантелеимонова монастыря, и русского афонского братства. По данным 1903 г., из 7432 монахов Святой Горы 3496 были русскими. В 1912 г. в монастыре Святого Пантелеимона, в Андреевском и Ильинском скитах, 82 келиях и 187 каливах проживало порядка 5000 русских насельников.
В XX веке и сегодня
Время расцвета подходило к концу, вновь и Россию, и Русский Афон ожидали нелегкие времена. Одной из трагических страниц русского афонского братства стало распространение в его среде учения об имяславии (имябожии). Главным богословским положением учения являлось утверждение «о незримом присутствии Бога в Божественных именах». В 1913 г. это учение было осуждено Российским Синодом. Возникший бунт был подавлен посланными на Афон солдатами. В общей сложности были арестованы и доставлены в Россию 833 монаха.
А на Россию надвигались война и Октябрьский переворот. После 1917 г. Афон надолго лишился всегда ощутимой для него помощи России, был запрещен и приезд сюда русских монахов. В 20-х годах Пантелеимонов монастырь лишился всех подворий в России, Константинополе, Салониках и других местах, находящихся за пределами Афона, а позже – Андреевского и Ильинского скитов. Обитель бедствовала и продавала утварь, иконы, рукописи и пр. Число братии неуклонно сокращалось. В 1959 г. в монастыре оставалось 50 человек, из них самому молодому было 54 года, остальным – за 70. В 1960-х гг. обитель дважды пострадала от пожаров. На выгоревшей земле чудом уцелело древо маслины, выращенное из ростка дерева, росшего на месте казни вмч. Пантелеимона. Братия восприняли это как знак того, что святой не покинет своей обители. Насельники ее так выражали веру и терпение: «Угасаем по причине нехватки отцов, но верим, что Богородица убережет Свой дом».
Борьба Русской Православной Церкви за сохранение русского присутствия на Афоне началась с 1945 г., когда настоятель Пантелеимонова монастыря архимандрит Иустин направил Патриарху Алексию I послание с просьбой принять русских святогорцев под свое покровительство. Фактически эта борьба продолжается до настоящего времени.
В 1974 г. после долгого перерыва на Святую Гору прибыл первый русский монах – нынешний игумен монастыря архимандрит Иеремия (Алёхин). В дальнейшем братия монастыря пополнялась так: 1976 г. – 13 чел.; 1978 г. – 5 чел.; 1987 г. – 7 чел. (среди них нынешний духовник обители иеромонах Макарий). Были и другие группы, и к 1991 г. братия монастыря насчитывала 40 чел., в 2002 г. – 50 чел. В настоящее время в монастыре подвизаются порядка 100 насельников.
В 2011 г. в России учрежден Попечительский Совет и Ме-ждународный фонд восстановления и сохранения культурного и духовного наследия Русского на Афоне Свято-Пантелеимонова монастыря.
Состоялась паломническая поездка на Афон В.В. Путина. В книге посетителей Пантелеимонова монастыря высокий гость оставил запись: «С благодарностью и любовью. Хранителям веры православной и культуры российской».
***
Не только материальной помощью был сохранен монастырь. Непоколебимая вера в милость Божию, в помощь и покровительство Богородицы, в молитвы вмч. Пантелеимона, неуклонное следование традициям отцов – всё это позволило сберечь обитель и привести ее к укреплению. Не случайно в это время был послан России и Афону такой великий молитвенник, как старец Силуан.
Промысл Божий виден в том, что после закрытия разрушенной и брошенной обители в 1569 г. окрепшая Русь в 1592 г. оказала помощь в ее восстановлении; и в том, что дважды, в 1705 и 1803 гг., вопреки решениям Протата о закрытии обители вмешательство Константинопольских Патриархов спасало Русский монастырь.
Игумения Горы Афонской не позволила погаснуть в Своем уделе этому светильнику – символу русского афонского единства и общему Дому всех русских святогорцев. Будем молиться о дальнейшем его благоустроении и процветании, как и о том, чтобы помощь России ему не прекращалась с окончанием праздничных торжеств.