Хор Свято-Троицкого собора обновляется, его возглавил новый регент Михаил Толчин. Хор звучит теперь по-другому. В чем-то хуже, в чем-то лучше – но по-другому. Это очень волнует, не беспокоит даже, а именно волнует, ведь новое звучание хора – еще один ощутимый знак тех перемен, которые произошли в храме за последние полгода. Уже хочется стабильности, в том числе и в своих ощущениях, хочется возвращения прежних родственных чувств друг к другу, постепенно мы преодолеваем трудности переходного момента, преодолевает их и новый регент. Наша сегодняшняя беседа именно об этом.
– Михаил, сразу скажу, что для прихожан Свято-Троицкого собора хор – это то, к чему всегда относились с особым трепетом, это часть нашей большой семьи. Приход нового регента для нас – это событие, все волнуются, поэтому давайте познакомимся поближе.
Расскажите о себе, как Вы пришли в Церковь, в музыку?
– Родился я в Крыму, на Украине в обычной, немузыкальной семье. В детстве, как и многих, меня отдали в музыкальную школу по классу фортепиано, в последние два года обучения нас знакомили с хоровым дирижированием, и мне это понравилось, с этого момента я определился с выбором жизненного пути.
Поступил в Новороссийское музыкальное училище в класс хорового дирижирования и с первого года начал петь в церковном хоре храма в честь Успения Божией Матери, а вскоре попробовал себя и как регент.
– А как происходило Ваше воцерковление?
– Я помню, что в 13 лет меня привела в храм бабушка, какое-то время мы ходили на службы, потом меня окрестили. Мне было непросто вначале, хотя мне сразу там все очень понравилось, но, сами понимаете – 13 лет. А когда начал петь на клиросе, церковная жизнь начала меня захватывать.
– Значит, на клирос вы пришли из профессионального любопытства?
– Ну да. Ради интереса пришел, и меня взяли. С тех пор я работаю в Церкви. В Саратове я поступил в консерваторию и сразу же стал петь в храме Серафима Саровского, потом был там регентом, одно время я пел в архиерейском мужском хоре и был помощником регента. Потом, по благословению Владыки Лонгина, был регентом в Покровах, а теперь вот здесь – в Троицком.
– Вам трудно?
– Очень трудно и тяжело. Коллектив уже состоявшийся, привык к определенному стилю общения с регентом. Сейчас идет притирка друг к другу.
– Насколько я знаю, хор частично обновился?
– Да, идет обновление – кто-то ушел, кто-то перешел в левый хор, набираем новых людей – это, в основном, выпускники и студенты консерватории, музыкального колледжа, кто-то пришел со мной из Покровского храма.
Мне нужно входить в существующий репертуар, привносить что-то новое.
– Наши прихожане, поющие в любительском хоре, обратили мое внимание на то, что отец Андрей очень тесно работал с хором, поющими священниками, задавал тон, ощущалось какое-то единство. С его уходом эта традиция утратилась. Понятно, что это объективный процесс – новый диакон, новый регент, хористы…
– Это так – идет процесс взаимного узнавания, подстраивания друг под друга, все мы волнуемся – и я, и отец Илия. Он подходит ко мне после службы, спрашивает: «Ну как, попал я в вашу тональность сегодня?» Мы советуемся друг с другом, идет творческий процесс.
– Я знаю, что существует школа церковного пения именно нашего, Троицкого, собора…
– Она, безусловно, существует, Владыка даже специально обратил мое внимание на необходимость постепенно входить в нее, не вносить слишком много своего, сохранить традицию. Здесь поют определенных композиторов, используют определенные распевы.
– Вы верующий, церковный человек, пение в церковном хоре – это молитва, а для Вас это еще и работа, Вам приходится не только руководить хором, но одновременно и учить… Иногда это мешает прихожанам.
– Да, это больной вопрос. Дело осложняется еще и тем, что здесь хор находится на виду, а не на хорах, как это было в Покровском храме. А я человек импульсивный, если слышу, что кто-то поет неправильно… В общем, есть над чем работать.
– Мне кажется, чтобы хор пел хорошо, среди певчих должно быть единомыслие, взаимопонимание. Вы стараетесь налаживать человеческие контакты?
– Да, конечно, но не со всеми это возможно. Бывает, что люди настолько разные, что лучше расстаться, иногда это происходит, как я уже говорил. Но большинство понимает, что такое хоровое пение, что значит – работа с хором, относятся к этому разумно, не принимают на свой счет любое замечание, не спорят, а учатся, проявляют смирение. С такими людьми легко и радостно работать.
– У вас есть музыкальные предпочтения?
– У каждого композитора есть свое лицо, каждый привносит в церковную музыку свои чувства, свой внутренний мир. Скажу лучше о трудностях. Мне пока тяжело дается работа с музыкой Кастальского, хотя здесь его поют, записан даже диск, но мне пока тяжело. Но, думаю, скоро я преодолею эти трудности, всё войдет в норму.
– Вы регент уже с немалым опытом, как, по-Вашему, от чего зависит – как звучит хор?
– От многих факторов – это, прежде всего, профессионализм регента, внутренний настрой хористов, их дисциплина. Да и акустика храма имеет огромное значение. Даже у нас один и тот же хор звучит по-разному – в верхнем и в нижнем храмах. Когда поем в нижнем, мне иногда кажется, что в конце храма нас не слышно.
– Вы где-то еще работаете?
– Я боялся этого вопроса. Еще я работаю хормейстером в оперном театре. Это очень сложно, там совсем другие задачи нужно решать. Приходится постоянно внутренне перестраиваться. Здесь молитва, там – оперные партии, нужно знать все партитуры самому. Там хор поет с оркестром, из них нужно вытягивать совсем другой звук, другую манеру. У нас хористы молятся, во всяком случае, должно быть так.
– Много ли в Церкви работает людей, которые на клирос приходят, чтобы просто заработать?
– Конечно, такие есть, и их немало, но постепенно часть из них начинает воцерковляться. К нам в Покровский храм приходили петь даже мусульмане. Я спрашивал настоятеля, можно ли их брать? Он отвечал: «Конечно, нужно брать, пусть приходят и славят Бога». И были случаи, что такие люди принимали, в конце концов, Крещение. Поэтому нельзя отталкивать никого…
– У вас есть любимые праздники?
– Конечно. Это Пасха и Рождество. Но, как вы понимаете, именно на эти дни приходится самая большая нагрузка на хор. Службы идут одна за другой, устаешь ужасно, но это особенная, радостная усталость…
– Не только приход присматривается к новому регенту, но и новый регент присматривается к нам. Есть ли какие-то наблюдения?
– Я знаю, что здесь работает воскресная школа, мне это очень близко, мой сын тоже посещает воскресную школу, только в храме Всех святых, в Земле Российской просиявших. Хотелось бы, чтобы наш хор принимал какое-то участие в жизни школы, среди хористов уже кто-то высказывал такое желание.– Это было бы здорово. От лица всего прихода хочется пожелать Вам как можно скорее преодолеть все неизбежные трудности Вашего служения, стать частью нашей большой семьи.
– Спасибо.
Беседовала Елена Гаазе