В наши дни часто говорят и пишут о том, как происходит встреча человека с Богом. Мы рассуждаем о том, что приводит человека в храм, как помочь ему на этом пути. И не всегда спрашиваем, а каковы плоды этой встречи? Кто-то встретился с Богом, задумался и … прошел мимо. Кто-то начал более или менее регулярно посещать храм. А кто-то решил посвятить всю свою жизнь служению Богу и Церкви. Почему обычные молодые люди, вчерашние школьники, поступают в семинарии? Как происходит обучение и воспитание будущих пастырей? Об этом и многом другом мы беседуем с первым проректором Саратовской православной духовной семинарии игуменом Варфоломеем (Денисовым).
– Отец Варфоломей, как вы приняли решение поступить в семинарию, а затем в академию?
Игумен Варфоломей (Денисов)– Мое детство и юность проходили рядом с Троице-Сергиевой Лаврой, и потому у меня перед глазами всегда были монахи и семинаристы, поскольку Московская Духовная семинария располагается на территории Лавры. Для нас, молодых ребят, семинаристы всегда казались настоящими небожителями – подтянутые, строгие, взрослые (тогда в семинарию принимали только после армии), серьезные люди. Я никогда не мечтал о поступлении в семинарию, настолько это казалось мне высоко и недостижимо. Но вот, незадолго до окончания школы, ко мне подошли знакомые, которые работали в Московской Духовной семинарии и спросили, не хочу ли я поступить в семинарию. Я сомневался в своих силах и считал себя недостойным для священнического служения, но, посоветовавшись с духовником, решил для себя: если поступлю, то, значит, есть на это воля Божия. После тщательной подготовки я успешно сдал экзамены и был зачислен на 1 курс Московской Духовной семинарии. Глубоко убежден, что это было действие Промысла Божия. Полного осознания, что такое священническое служение, у меня, как и у других поступивших, еще не было, но было искреннее желание послужить Церкви. После окончания семинарии я был рекомендован для поступления в академию. Академия меня привлекала возможностью получения более глубоких богословских знаний. Выбор был сделан, и я поступил в это старейшее учебное заведение Русской Православной Церкви.
– Отец Варфоломей, вы сами закончили и семинарию, и академию. А теперь являетесь первым проректором, преподавателем Саратовской православной духовной семинарии. Изменилось ли ваше отношение к духовному образованию за это время?
– Да, конечно, изменилось. Студент образовательный процесс воспринимает как получение суммы знаний, желает получить хорошие оценки, меньше уделяет внимания духовной жизни. Это объяснимо – такой подход к образованию предлагает светская школа. Преподаватель имеет более глубокий опыт церковной жизни, для него преподаваемые основы веры – это не просто слова, а истины, которые он провел через свое сердце.
– Духовное образование в 21 в. отличается ли от такого же образования в 19 в.?
– Безусловно, уровень современного духовного образования значительно ниже, чем в 19 в. На это есть несколько причин. Во-первых, в 19 в. основы вероучения преподавались уже в церковно-приходских школах, училищах, гимназиях. Поступающий в семинарию приходил с большим багажом знаний. А сейчас мы вынуждены вводить на первом курсе такие предметы, как Катехизис, Библейскую историю, Церковный устав и др., предполагающие изучение азов. В современной России светское образование, поэтому человек приходит в семинарию взрослым, но духовно необразованным. Хорошо еще, если он сам читал духовные книги, интересовался духовными вопросами.
Вторая причина низкого богословского образования – это гонения на Церковь в советский период. Власти делали все, чтобы закрыть духовные школы, а выпускники существующих семинарий были неграмотными и нравственно неустойчивыми. Старейшие преподаватели Московской семинарии нам рассказывали, что был ограничен для студентов доступ к библиотечным фондам, например, в числе запрещенных книг были труды св. прав. Иоанна Кронштадтского, в число студентов внедрялись агенты КГБ, которые разлагали дисциплину и внимательно следили за жизнью будущих священнослужителей.
С начала девяностых годов в Церкви проходят реформы духовного образования, призванные повысить богословский уровень выпускников. За истекший период выросли яркие богословы, значительно повысился уровень духовных школ. В нашей семинарии преподавательский состав пополняется высокообразованными людьми, имеющими опыт преподавательской работы. Если раньше во вновь открытых семинариях приходилось преподавать людям, которые сами еще учились в духовной школе, то сейчас академии готовят специалистов достойного уровня. Надеемся, что в какой-то момент мы сможем выйти на богословский уровень 19 в.
– Обучение в семинарии отличается от воспитания послушника, монаха в обители. Не возникает ли в связи с этим сложностей при изучении таких предметов, как «Аскетика», предполагающих личный опыт подвижничества?
– Семинария по своему устройству – западное учебное заведение, практически копия иезуитской школы, нацеленная на получение суммы теоретических знаний и предполагающая строгую дисциплину. Может, это и не всегда хорошо, но лучшей модели духовной школы еще не придумали. При правильном подходе преподавателей и студентов к образовательному процессу получается прекрасный результат.
Что касается преподавания Догматического богословия, Аскетики, Нравственного богословия, то сложность их преподавания заключается в том, что эти и многие богословские дисциплины лежат как в области теории, так и практики. На уроках мы даем определенные знания, а насколько они будут восприняты сердцем и воплотятся в жизнь, зависит от каждого студента. Поэтому идеально, когда семинария расположена недалеко от действующего монастыря, где есть опытные духовники. Когда мы учились в стенах Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, то знания мы получали на уроках, а за разрешением практических вопросов, касающихся духовного делания, обращались к своим духовным отцам – лаврским монахам.
К сожалению, на территории Саратовской епархии монастыри все молодые, и нет возможности устроить в них семинарию. Мы довольствуемся тем, что есть. Ведь если человеку не давать и теории, у него вообще не будет ориентиров. А личные вопросы духовной жизни семинаристы решают либо с духовником семинарии, либо с курсовыми наставниками. Если семинарист находит священника близкого ему по духу, он может советоваться с ним.
– Как происходит отбор абитуриентов, поступающих в семинарию? На что Вы обращаете внимание в первую очередь?
– В первую очередь мы обращаем внимание на внутренний мир человека. Конечно, нужно, чтобы он обладал определенным багажом знаний. Но это не самое важное. Главное, чтобы почва была добрая, чтобы будущий семинарист живо относился к Богу, к Церкви, к вере. А знания за пять лет мы ему сможем преподать. Если отношение к вере прохладное, видно, что молодой человек поступает по настойчивому совету родителей, это очень настораживает.
Конечно, мы обращаем внимание и на общий интеллектуальный уровень. Хотя в последние годы общий уровень абитуриентов, как духовных, так и светских учебных заведений оставляет желать лучшего. Но все же основной проблемой поступающих я считаю то, что в душе молодых людей все меньше духа жертвенности, который необходим будущему священнослужителю.
– Как можно подготовиться к поступлению в семинарию?
– Как и в других ВУЗах, в семинарии существует список теоретических вопросов, по которым абитуриенты готовятся к поступлению. С ними можно заранее ознакомиться. Однако семинария отличается от светского института тем, что абитуриент должен обладать не только суммой знаний, но и религиозным опытом, который он получает на приходе. Без рекомендации священника мы не принимаем заявления на поступление. Будущий семинарист вначале должен зарекомендовать себя как человек, который хочет и способен служить Церкви. Первые «экзамены» он сдает в храме, когда пономарит, трудится на хозяйственных работах, посещает воскресную школу. Хорошо, если рядом будет священник, который посоветует нужные книги, глубже познакомит с богослужением, будет руководить духовной жизнью.
– Можно и нужно ли мирянину получать духовное образование без желания принять сан? Или семинария – учебное заведение только для священнослужителей?
– Если человек просто хочет получить богословское образование без последующего рукоположения в священный сан, то в наше время для этого есть все условия. Действует Свято-Тихоновский гуманитарный университет, теологические и религиоведческие факультеты университетов. А семинария – это нечто среднее между монастырем и воинской частью. Здесь существуют особые условия, воспитывающие будущих пастырей, зачастую очень трудные, которые призваны духовно закалить молодого человека.
– В образовании есть такое понятие, как «профессиональное воспитание личности». Какими способами, методами вам удается воспитывать будущих священнослужителей?
– Воспитательный процесс в семинарии идет по двум направлениям. С одной стороны, существует система запретов и наказаний. Здесь, как в армии, за нарушение дисциплины могут отправить на дополнительное дежурство или вывесить распоряжение с выговором и понижением балла по поведению, лишить каких-либо привилегий. Эти методы помогают изменить внешнее поведение человека. С другой стороны, существуют меры, направленные на внутреннее воспитание будущего пастыря. Но они действенны, если сам человек хочет измениться. Если такого желания нет, он может хорошо приспособиться, избегая действий, за которые получают наказание, а внутренне останется прежним. Очень печально видеть, когда человек не работает над собой. Здесь никакая воспитательная система не поможет.
Если есть желание искоренить недостатки и приобрести добродетели, в этом более помогает не инспекция, а институт курсовых наставников и духовники. Именно они способствуют развитию таких важных качеств для священнослужителя, как любовь, смирение. Ведь священник должен всех приходящих к нему людей вместить в свое сердце. А если он в комнате общежития не может терпеть своих соседей, это тревожный знак. Он идет к духовнику, которому открывает свою душу, и они вместе стараются найти пути решения. В этом случае, работая над собой, воспитанник приобретает если пока не любовь, то хотя бы терпение.
То же касается и приобретения интеллектуальных знаний. Если человек обучается в семинарии пассивно, изучает предметы в пределах заданного, из него вряд ли получится яркий священник. А если он сам интересуется богословскими науками, читает дополнительную литературу, задает преподавателю волнующие его вопросы, это радует и подает надежду.
Все семинаристы, даже саратовцы, проживают в общежитии. Ведь мы не только обучаем, но еще и воспитываем, смотрим, сможет ли человек в дальнейшем стать священнослужителем. Недостойный священник может принести в общество много зла, оттолкнуть от Церкви многих людей. Поэтому мы должны лучше узнать человека, прежде чем рекомендовать его к рукоположению.
– Но, к сожалению, есть и такое явление, как профессиональная деформация личности. Не секрет, что иногда близость к святыне при рассеянности и невнимательности в духовной жизни приводит к привыканию, а иногда и к цинизму. Ведь не случайно, что очень известные русские бунтовщики в юности получали духовное образование. Почему, на ваш взгляд, так происходит? Как вы боретесь с такой опасностью?
– В этом случае также действую оба метода воспитания: наказание и увещевание. Например, я могу взять объяснительную с семинариста, который, войдя в алтарь, не сделал положенных трех поклонов. Если человек входит в алтарь и сразу начинает с кем-то общаться, значит у него нет благоговения перед святыней. Но можем ли мы этой объяснительной воспитать настоящее благоговение? Конечно, нет. Мы можем лишь дать сигнал, встряхнуть семинариста. Объяснительная передается курсовому наставнику для ее рассмотрения в личной беседе. К сожалению, священнослужители-преподаватели не всегда могут найти время для подобных бесед. Кроме преподавательского послушания, они исполняют обязанности благочинных, настоятелей, да и просто несут большую нагрузку на приходе. Но наш Владыка-ректор всегда подчеркивает, что воспитание будущих священнослужителей для всех преподавателей является приоритетной задачей. Ведь впоследствии они станут пастырями, от которых будут зависеть судьбы людей.
Нужно также понимать, что семинаристы – это не ангелы, которые спустились к нам с неба, а такие же молодые ребята, как и их сверстники, которые по-своему хулиганят, радуются, смеются. Юношеская среда их, конечно, немного расслабляет, но не среди бабушек и дедушек же их воспитывать. Большинство из них обязательно повзрослеет к 5 курсу, когда придется сделать ответственный выбор жизненного пути. Со стороны это очень заметно. Первый серьезный этап взросления – вступление в брак, затем – принятие сана. А потом священник проходит тот же путь, что и любой христианин. У него есть свои скорби и радости, свои искушения и испытания.
– Чем особенно радуют вас и чем особенно огорчают ваши воспитанники?
– Вы знаете, со временем мое отношение к студентам сильно изменилось. Во-первых, я изменил взгляд на приоритеты в процессе воспитания. Раньше, когда только начал работать в семинарии, я уделял большее внимание внешней стороне воспитания, чтобы провинившиеся были строго наказаны, видимо, здесь сказывался мой армейский опыт, ведь в армии я был сержантом. Сейчас я уверен, что личный пример и отеческое участие в жизни каждого студента должны всегда стоять на первом месте. Во-вторых, оценивая всеобщую тенденцию стремления к удовольствиям и развлечениям нашей молодежи, я все больше проникаюсь уважением к мужественному поступку наших студентов – отказаться от всего и поступить в семинарию. Смотришь на них и радуешься. Слава Богу, что есть еще люди, которые знают, на что идут, претерпевают все трудности, но стремятся к своей цели – стать истинными служителями Церкви Христовой.
Сильно огорчает, когда человека приходится отчислять. Я убежден, что ни один человек в семинарию случайно не приходит. Его призывает Господь и дает ему силы служить Церкви но, к сожалению, мир захлестывает, и не все могут справиться с его соблазнами. Есть и мелкие огорчения, к примеру, если кто-то не сдал сессию. Вроде бы все условия для них: питание, проживание, медицинское обслуживание. А человек поленился.
– Что вы пожелали бы будущим семинаристам?
– Перед верующими абитуриентами может встать жизненный выбор: идти служить Церкви в качестве священнослужителя или выбрать светскую специальность. Очень многих пугают трудности служения священника: послушания, жертвенность, труды на сельском приходе. Так вот, я хотел бы пожелать, чтобы не боялись и шли. Потому что служить Богу и Церкви очень легко, ведь со священником всегда Христос. Нет служения выше, чем служение священника, поскольку он призван врачевать души людей, а следовательно, ни одна профессия не приносит такой радости от проделанной работы в сравнении с осуществлением святой миссии соработничества Христу.
Беседовала Марина Шмелева