Загрековы – судьба саратовской семьи
Наверное, там, наверху, всё предопределено. Наши любовь и дружба, минуты славы, годы забвения – и долгая память потомков.
Взять хотя бы семью Загрековых, жившую в Саратове сто лет назад. Сейчас мало кто помнит об их удивительной судьбе. А зря… Ведь семья-то была замечательная, талантливая. И мне хотелось бы напомнить о двух братьях и сестре, очень любивших друг друга, но выбравших каждый свою судьбу.
Загрековы происходили из дворян. Александр Николаевич в конце XIX века был известным в Саратове юристом. Его жена Мария Петровна — приятной светской дамой и любящей матерью троих детей – Николая, Натальи и Бориса. Усадьбу Загрековых и Титовых можно увидеть на старинных фотографиях, сделанных под Татищевым. А вот дом, где жила эта дружная семья в Саратове, на углу Константиновской и Ильинской, сохранился лишь в воспоминаниях, — на этом месте находится теперь корпус Института механизации сельского хозяйства.
Зато буквально через квартал расположен дом, способный поделиться редкими воспоминаниями. В доме 30/32 на улице Советской, с бюстами Пушкина и Мицкевича на фасаде, провела долгие годы Наталья Александровна Загрекова, первый заслуженный учитель России в нашем городе.
Меня всегда интересовала загадочная природа таланта, его истоки. Александр Загреков в свободное время водил детей в Радищевский музей, показывал изумительные шедевры «волжской Третьяковки». Ему, видимо, и самому нравились полотна передвижников, саксонский фарфор, особая атмосфера, окружавшая раритеты живописцев и скульпторов… И почтенному юристу удалось увлечь искусством старшего сына, который уже в детстве часами мог рисовать – сначала карандашами, потом — красками, создавая свой внутренний мир…
В 1914 году Николай Загреков поступает в Боголюбовское художественное училище, на курс к Ф.М. Корнееву, учится у А.Е. Карева и А.И. Савинова. А проучившись четыре года, постигнув азы мастерства, Николай, сделав предложение знакомой по Боголюбовке Гертруде Галлер, происходившей из поволжских немцев, увез ее в Москву, чтобы там продолжить образование во ВХУТЕМАСе. Он снова работает кистью и красками, а также изучает архитектуру. (И снова думается о том, какой основательный «фундамент» заложил Саратов в молодого художника!) А вскоре родственники Гертруды пригласили молодую пару в Германию, в Берлин. Предложение было принято с восторгом! Загрековы переехали, и Николай снова увлеченно, целеустремленно продолжал писать свои полотна – людей рабочих профессий, женские портреты, натюрморты… Подозревал ли он, 
что грядет катастрофа, что Вторая мировая унесет столько жизней, сломает столько судеб… Скорее всего, художник с присущей ему интуицией догадывался о многом, но продолжал заниматься любимым делом, стараясь быть выше обстоятельств.
Среди полотен Н. Загрекова тех лет – портреты современников, пейзажи. Ряд картин изображает сцены мирного труда. На других тренируются и выступают спортсмены – легкоатлеты, футболисты. В 2014 году в Сочи во время Олимпийских игр экспонировалось несколько загрековских «спортивных» работ, привезенные из Берлина.
Многие до сих пор ломают голову: почему в надвигающейся фашистской бойне русский художник в Германии уцелел, как смог противостоять суровым сороковым годам? В то время Николай Александрович уже преподавал в Академии живописи
и воспитывал своих учеников. Уволенный как иностранец русского происхождения из художественного училища, где преподавал, он устроился в частную школу живописи на пленэре, став затем ее директором. Проявляя беспримерную смелость и порядочность, в годы войны Загреков помогал спастись и эмигрировать многим знакомым и незнакомым.
Среди множества любопытных фактов из биографии Николая Загрекова достоин внимания следующий. Когда в 1945 году советские войска вошли в Берлин, в доме Загрекова в районе Шпандау расположилась комендатура победителей. Художнику было поручено написать портреты двенадцати прославленных маршалов. Несколько лет назад портрет Георгия Жукова приехал в Россию и был подарен друзьями и потомками Загрекова Волгоградскому музею изобразительных искусств.
А над саратовцами из семьи Загрековых в это время сгущались тучи. Ведь фашистская Германия стала врагом Советского Союза. И любящие друг друга Николай и Наталья с Борисом оказались на разных берегах.
Младший брат художника Борис тоже был влюблен в искусство – цирковое. Ведь цирк братьев Никитиных манил детей не меньше, чем Радищевский музей. Там были красивые наездницы, веселые клоуны, фокусники и жонглеры… Каждый блистал подобно звезде. Борис выбрал опасную, рискованную специальность — воздушный эквилибрист. Часто болея в школьные годы, он внял советам врача — заняться спортом – и полюбил велосипед. Борис выступал в цирке в номере 
«Семафор» со знаменитыми сестрами Кох. Завоевывал внимание зрителей и аплодисменты он под самым куполом цирка. Но что творилось с публикой, когда они с напарником показывали свой коронный номер – «Венецианские братья»! Езда по канату на велосипеде на головокружительной высоте, партнер в это время зубами держался за канат, свисающий на несколько метров. Портрет горделивого красавца-эквилибриста Бориса Загрекова на цирковых афишах объехал всю страну.
Конечно, братья переписывались, делились успехами. Но сгущающиеся над Европой сумерки нарушили эту счастливую дружбу: за переписку с Николаем, жившим в уже фашистской Германии, Борис был арестован и несколько лет провел в страшном ГУЛАГе. Сестру Наталью, которая мирно преподавала русский язык и литературу, чаша сия миновала. Но перепуганная насмерть, Наталья Александровна спрятала все рисунки и наброски Николая, сделанные в детстве и юности, ученические этюды, фотографии.
К счастью, когда гроза миновала, многое удалось потом обнаружить и передать внукам, Ольге и Сергею. В 2004 году Ольга Леонидовна Медведко в Москве выпустила книгу о своем двоюродном деде – «Художник Николай Загреков». Такая книга-биография на английском языке попала и ко мне…
Из нее я узнала и о дальнейшей судьбе двух братьев и сестры. Наталья Александровна, долгое время преподававшая в саратовских школах и гимназиях словесность, несколько лет отдала и работе в Городском дворце пионеров, или, как теперь он именуется, Дворце творчества юных.
Борис Александрович после возвращения в Саратов семьи не завел, да и в цирк не вернулся. Но, имея золотые руки и художественный вкус, стал мастерить различные поделки из пластмассы и металла. Внучатая племянница описывает миниатюрную модель Исаакиевского собора, сделанного талантливым Борисом Загрековым. Он не отказывал никому из соседей, если просили починить электрический самовар или часы. И до конца своих дней любил слушать музыкальные пластинки – романсы, цыганские песни, классику.
А Николай Александрович, ставший, по его выражению, «своим среди чужих, чужим среди своих», умер в Берлине в 95 лет в звании профессора, имея множество европейских и всемирных наград, одной из которых стала «Золотая пальмовая ветвь Европы». К сожалению, детей у него тоже не осталось.
После смерти художника его друзья создали Общество друзей Загрекова. Картины его возвращаются на родину – в Третьяковскую галерею, Русский музей. Думаю, что и в любимом им некогда Радищевском музее они обязательно появятся.
Анна Морковина