– Отец Никон, первый вопрос может показаться слишком простым. Его порой задают люди, далекие от Церкви. А кто такой православный священник? Чем он принципиально отличается от мирян?
– С формальной, юридической стороны, это человек, который рукоположен в сан священника архиереем. Человек, который имеет благословение Божие на совершение Таинств, треб.
Если же посмотреть с духовной точки зрения, священник – это человек, который возлюбил Бога больше всего в жизни, готов служить Ему и ближним. Во время моей диаконской хиротонии архиепископ Орехово-Зуевский Алексий сказал: «Желаю Вам как можно дольше служить в священническом сане». А потом пояснил, что имеет в виду не только участие в богослужении, но и вообще служение всем и каждому по мере сил и возможностей.
– Чем священник может и должен быть для прихожан?
– Спаситель сказал для всех христиан: «Вы свет миру». Поэтому каждый верующий должен в этом мире свидетельствовать о Христе, о правде Божией. Но и здесь есть некая иерархия. Мирянин свет миру, свет для неверующих. А священник должен быть светом для всех, в том числе и для церковных людей. И не только в вопросах догматических, вероучительных. Не только передавать людям знания, полученные в семинарии или академии. В первую очередь, священник должен быть примером, образом живой веры, живого опыта Богообщения. Ведь ему чаще приходится обращаться к Господу в молитве за дальних и ближних.
Прихожане всегда видят, понимают, верит ли батюшка сам и насколько горяча его вера. Поэтому при рукоположении смотрят, в первую очередь, на мотивацию человека: зачем он хочет стать на этот путь. Человек не должен пытаться как-то устроиться и самоутвердиться за счет Церкви. Он просто должен любить Бога, стремиться к Нему всей душей и претерпевать все трудности.
– А как священник может помочь нецерковным людям, с которыми ему приходится встречаться и в храме, и за его оградой?
–Для тех, кто расположен к Богу, он должен явиться опорой, мостиком к вере, подать надежду. Для тех, кто ожесточен, хотя бы не стать соблазном в подтверждение его злых помыслов против Бога, Церкви, священства.
– Есть ли разница в священническом служении в монастыре и на приходе? Как Вы думаете, на что должен особое внимание обращать священник женатый и священник монашествующий?
– Конечно, есть. Я думаю, что у женатого человека, особенно молодого, не должно быть крена в сторону угождения семье. Он должен постоянно следить, чтобы заботы мира сего не заслонили для него Бога. Чрезмерная забота о ближних может существенно помешать священническому служению. Ведь для священника на первом месте должны быть заботы о храме, о богослужении, о приходе, а не о своих нуждах. И если он так будет относиться к выполнению своего долга, стараться в первую очередь о церковном, то все вернется к нему. Люди хорошо видят, как служит священник, видят искреннюю веру, бескорыстное отношение. Если же батюшка сорвется здесь, забудет об интересах храма в угоду себе, то потеряет и авторитет, и прихожан.
А монаху, и, в первую очередь, тоже молодому, важно быть снисходительным к людям на приходе, к их немощам. Конечно, это не значит, что он должен попустительствовать греху. Просто нужно уметь сочувствовать, сопереживать, быть вместе с прихожанами и в горе, и в радости. Несмотря на собственную усталость, на тяжесть человеческих грехов.
– Священник-настоятель – есть ли свои особенности в этом служении? Оставляет ли административная работа время для священнических трудов?
– Все нужно исполнять, но ничем не увлекаться. Прежде всего, настоятель должен оставаться монахом. Не забывать о своем внутреннем делании. Остальное – по мере сил и возможностей он может отрегулировать сам. Конечно, приходится выполнять и административные обязанности, и совершать богослужение, и на требы выезжать.
– В наше время монастыри и в городе, и в селе очень часто становятся приходами. Как Вы к этому относитесь? Мешает ли такое положение монашескому деланию?
– Но ведь так было и раньше. Вспомните, в Троице-Сергиеву Лавру всегда могли приехать или прийти на богомолье миряне. Они ходили здесь на службу, причащались, искали духовного совета и утешения. Так же было и в других монастырях. В наше время проблема заключается не в том, что миряне мешают монахам. А в том, что утрачена традиция монашества. В России сейчас практически нет монашеских школ. Нельзя сказать, что в той или иной обители учат монашескому деланию. Это и понятно. Ведь за несколько десятилетий были уничтожены сотни монастырей. Сейчас мы только пытаемся восстановить их, ведем внешнюю работу по восстановлению храмов. Стараемся возрождать общины. И надеюсь, что все наши труды когда-нибудь дадут плод внутренний.
Главное не то, чтобы миряне не могли приходить в монастыри. Главное, чтобы монастырь не превращался в приход, а монахи – в приходских батюшек. Чтобы у монаха всегда было представление, зачем он здесь находится.
– В 90-е годы в нашей стране был духовный подъем. Люди приходили к Богу, начинали воцерковляться. Было много желающих стать священником, уйти в монастырь. Как Вы можете объяснить такое стремление? И почему сейчас людей, готовых посвятить свою жизнь служению Богу, стало меньше?
– В те годы многие люди только открывали для себя Церковь. Вера стала для них глотком чистого воздуха, помогла найти опору в жизни. К тому же в советское время люди воспитывались на жертвенной основе, привыкали служить какому-либо идеалу. В наше время сам образ современной жизни настраивает на потребительское отношение к миру, к людям. А жизнь в Церкви всегда жертвенна.
– Мирянину лучше искать духовника из женатого духовенства или из монашествующего?
– Мне кажется, разницы нет никакой. Нужно молиться и доверять Богу. Самое главное – не искать для себя чего-то приятного, льстящего самолюбию. Надо искать пользы, а не лицеприятия. И прежде всего просить Бога о духовнике. Я думаю, если человек настроен таким образом, он обязательно найдет того духовника, который ему действительно нужен.
беседовала Марина Шмелева